Медитация в ретрите
Лама Оле Нидал отвечает на вопросы редакции журнала Buddhismus Heute
— Для чего нужны медитационные уединения? Какую пользу они приносят?
— Вообще-то, я не эксперт в этом вопросе (Это интервью проводилось в 2001 году, позже Лама Оле удалялся в продолжительные ретриты, например, более чем на полгода в 2016–17 гг. - прим. редактора). Шестнадцатый Кармапа очень ясно выражал пожелания, чтобы я основывал центры на Западе, а Ханна помогала тибетским ринпоче и мне. Каждый раз, когда мы очаровывались Буддами во время коротких медитационных уединений, он быстро давал нам новые задания и обещал, что их выполнение принесет такой же духовный рост, как и закрытый ретрит. Поэтому мои ответы в большей степени являются «наблюдениями снаружи», они основаны на моем здравом смысле и многолетнем опыте других людей.
Калу Ринпоче в шутку говорил:
«Работать с умом — все равно что пытаться нанести макияж на чье-то лицо. Если человек при этом танцует, то помада может оказаться на носу, а тушь для ресниц — на ушах. Если же вам удастся его утихомирить и усадить, вы сможете нарисовать все, что пожелаете».
Уединение позволяет практикующему удерживать ум на месте, что делает возможной работу с умом. Человек сознательно отказывается от впечатлений внешнего мира, постоянных отвлечений и легче воспринимает происходящее внутри, учится замечать внутренние помехи и работать с ними.
— Обязательно ли для практикующего уходить в ретриты или это дело вкуса?
— Если ты используешь методы и у тебя есть учитель, способный соединять пространство и радость, то можешь начать достаточно скоро. Ведь буддизм — это только здравый смысл. Но если ваш учитель переживает мало радости и демонстрирует скорее логическое понимание сути ума, чем непосредственное переживание, стоит подождать, пока вы сами не получите опыт необусловленной радости. Некоторые, выйдя из ретрита, становятся более жесткими, неповоротливыми и менее радостными, чем прежде. В этом случае я бы сказал, что ретрит не удался. Другие же, напротив, возвращаются в мир с избытком и легкостью, которых раньше не было. Даже если они прошли через всевозможные очищения, их ретрит имел смысл, поскольку существует только одна цель: ум, пребывающий в здесь и сейчас.
— Существуют ли ситуации, в которых уходить в ретрит нежелательно?
— Тому, кто слишком обращен внутрь, следует для начала сбалансировать свою жизнь. Если человек и без того прячется от трудностей и удовольствий, а потом еще и сбегает в уединение, то ему будет только труднее открываться миру. В конце концов он начнет думать, что достиг какой-то небывалой духовности, и станет еще более бесполезным. Многие считают, что отсутствие отваги и активности — это показатель особенной святости. Таким людям я советую поискать прибежища на кладбище — те, кто там лежит, вообще ничего не делают. Медитационное уединение нужно для того, чтобы помочь практикующему обнаружить присущую каждому внутреннюю радость и на этой основе еще лучше работать для других посредством тела, речи и ума. Если сохранять правильный взгляд, то даже краткие отвлечения от привычного потока впечатлений ведут к внутреннему ретриту. Когда окружающее видится сквозь призму поучений Будды о причине и следствии, а ум постоянно пребывает в свежести настоящего момента, то где бы мы ни находились, это будет внутренним ретритом. Другими словами, можно сидеть в пещере и мечтать о Бродвее, а можно гулять по Бродвею и познавать свой ум. Это вопрос зрелости.
— Ты сказал однажды, что не стоит слишком рано уходить в длительные ретриты. Почему?
— «Очень важно, чтобы люди не становились слишком тонкокожими, слабыми или углубленными в себя», — так незадолго до своей смерти говорил Калу Ринпоче, полностью подтверждая наши с Ханной наблюдения. Среди сотен людей, уходивших в трехгодичные ретриты с обетом безбрачия, лишь немногие по возвращении смогли крепко стоять на ногах в обычной жизни, и это создало Ринпоче немало хлопот. Тибетцы могли позволить себе больше запутанности: в те времена решения приходилось принимать, наверное, пару раз в неделю. Общество было более простым, а те, кто носил красную одежду, всегда получали еду. Но сегодня на Западе необходимо уметь сочетать относительное и абсолютное. Даже глубоко погружаясь в медитационную практику, не стоит терять связь с относительным уровнем, если, конечно, не собираешься остаться в ретрите навсегда.
Если люди прячутся от жизни и от этого теряют гибкость и силу, это никому не приносит пользу. Когда рядом нет опытного учителя, стоит обращаться со своим умом, как со сталью: нужно нагреть ее как следует, потом быстро охладить и ковать, пока все молекулы не выстроятся в нужном порядке. Так и переживания открытости, обретенные в длительной медитации, должны окунаться в жесткую действительность современного мира, чтобы превратиться в полноценный жизненный опыт.
Тому, кто слишком долго бездействовал — в сексуальном смысле или просто в обыденной жизни, — гораздо труднее снова завести мотор. Это еще одна причина, по которой люди замыкаются, вернувшись из длительных уединений. Итак, я бы посоветовал вначале делать только короткие ретриты, в одиночку или вдвоем, если есть достаточно любви и доверия. Но, как я уже говорил, если поле силы учителя непоколебимо и полно радости, ученик может позволить себе очень многое.
— Ты часто говорил, что подготовительные упражнения не стоит «отрабатывать» в закрытом ретрите. В чем причина?
— Когда нёндро продвигается мучительно медленно, в постоянной борьбе с отвлечениями обыденности, рождается зрелость: вам приходится снова и снова пересматривать свое отношение к жизни, перетряхивать систему ценностей и с предельной ясностью понимать, что вы делаете и зачем. Когда же складываются условия, чтобы сделать рывок, это дает всему небывалое ускорение. Оно будет сопутствовать вам и в дальнейшей жизни: все будет даваться намного легче. Я рад, когда во время нёндро вам удается и то, и другое. Думаю, и Защитники не сидят сложа руки. Простирания можно делать совместно с другими практиками, лучше всего по утрам. Некоторые продолжают делать их и после того, как закончили считать. Если очистительные практики или другие медитации выполняются в ретрите, я посоветовал бы дополнительно делать что-то энергичное для тела. Некоторым также пойдет на пользу несколько дней поголодать.
— В некоторых центрах есть такая концепция, что те, кто практикует ретриты, не годятся для работы в центре. Что ты об этом думаешь?
— Одни могут делать хорошо почти все, другие — почти ничего. Но у людей есть разные способности. Хотя медитация может многому научить, серьезных изменений в характере все-таки не происходит; поэтому, имея небольшой опыт, можно заранее сказать, на что человек способен. Исходить надо из того, что он из себя представлял до того, как закрыл за собой дверь, войдя к вам. Станет ли он полезен группе в будущем, видно сразу. Больше всего времени отнимают те, кто думает, что, заглянув внутрь, будут лучше понимать также и то, что творится снаружи, — а это, конечно же, не так. В фазе большого строительства, в которой мы сейчас находимся, Алмазному пути нужны скорее носители благословения, чем одинокие медитаторы; но все же ценен любой вклад.
Люди каким-то образом сами знают, к какому типу они относятся. Кто-то является типом активности, поддерживает близкую связь с учителем и приносит его силу в группы. Другие более щепетильны и обращены вовнутрь. Когда меня спрашивают о ретритах, я рекомендую их людям более сдержанным. Еще есть те, кто хочет учиться в KIBI. Они более усердны, у них более упорядоченный подход к Учению, и они подвержены переменам в настроении.
В наших центрах я очень приветствую типы действия. В настоящее время мы растем, и у них лучше всего получается готовить людей к решению задач роста и развития. У них есть пхова, и они хорошо знакомы с освобождающим взглядом Великой печати, поскольку бывают на наших больших курсах. Они используют мантры, являются сияющими зеркалами друг для друга и каждый день, в любое свободное время, делают короткие медитации.
Ежедневные короткие медитации, в которых мгновенно сливаешься с Учителем, даже вне ретрита очень помогают развивать решительность — движущую силу нашего быстрого развития. Будду в конечном итоге интересует человеческая зрелость учеников, полнота их жизни, и каждый должен сам понять, как он доберется до сути. Из собственного опыта могу сказать, что кто хорошо работает, тот хорошо и медитирует, если для этого складываются подходящие условия. Наши постоянные друзья — хорошая карма и сила, растущая благодаря практике.
— Как избежать отчуждения от мира, которое порой возникает после ретрита?
— Делать ретрит более коротким. Желать в скором времени стать полезным для других. Не отказываться от близости с партнером или партнершей, если таковые имеются, и при достаточной открытости получать совместный опыт в ретрите. Открываться таким образом очень полезно, это делает людей более гуманными. Помогает также такая мысль: «Если я не помогу существам, то никто не поможет». Хорошо работает настрой на то, чтобы любое развитие приносило пользу всем.
— Кому ты рекомендуешь групповые ретриты, а кому — одиночные? В чем преимущества и недостатки того и другого?
— Как и во всем, это — искусство возможного. Все, что мы предлагаем, с радостью принимается! Иногда мы также говорим: «Будды приглашают!» Или действуем по принципу наличия гвоздя: нужно пользоваться тем, что есть. Групповые ретриты у нас достаточно часты: курсы пховы, нёндро, нюнгне. К ним также относится трудная и полезная работа по постройке центров. Благодаря своей однонаправленности и альтруистичности она позволяет накопить огромное количество заслуги, которая, в свою очередь, дает уму уверенность в себе и ведет к желанному покою и ясности. Позже, наверное, станут более распространены одиночные ретриты: на Западе — с чуть большим комфортом, в Восточной Европе — с красивой природой.
— Некоторые центры устраивают групповые ретриты по нёндро или Восьмому Кармапе, где бывает до пятидесяти человек. Хорошо ли это?
— Очень хорошо. Каждый должен использовать эту возможность, даже если есть всего пара дней или пара часов, особенно когда приезжают наши опытные учителя. В Алмазном пути мы входим в поля силы и получаем благословение. Дни или месяцы отшельничества подходят для очищений или для очень сконцентрированной медитации, когда требуется свести к минимуму помехи извне. Это полезно для некоторых частей нёндро или для слияния с какой-то особенно вдохновляющей нас Будда-формой. Мы уединяемся, когда хотим лучше узнать свой ум. При всем имеющемся удивительном богатстве методов нёндро люди сегодня все больше хотят сначала медитировать без форм, ориентируясь на шине и лхаг-тонг. Но это намного труднее, и в таком случае я обязательно советую начинать с Прибежища и короткой фазы построения и слияния с Буддой, — чтобы медитация без форм выполнялась Буддой, а не Васей Пупкиным.
— Есть ли у тебя какие-нибудь рекомендации по частоте и продолжительности ретритов для тех, кто практикует уже долгое время?
— И в этом случае многое относится к искусству возможного: у каждого свои потребности. Шестнадцатый Кармапа считал полезным уходить в ретрит на один или два месяца в год. Я думаю, это было бы замечательно, но большинство людей распределяет свободное время между курсами и выходными, планирует свои отпуска с учетом интересов семьи и требований окружающего мира. Многие современные последователи Алмазного пути находятся в гуще жизни и работают со взглядом во «внутреннем ретрите». Настоящий, основательный рост и развитие происходят тогда, когда взгляд Великой печати непрерывно сопровождает все события дня. Тот, кто смотрит на мир с этого уровня и обращается со своим окружением на основе этого взгляда, будет развиваться в верном направлении.
Мы живем с чистым настроем, полученным от нашего учителя, при этом накопленная заслуга делает нас более гибкими и полезными для других. Правильно проведенное время в отшельничестве очень помогает развить чистое видение. Но результаты медитации снова и снова должны проверяться «на улице»: там всегда поджидают отвлечения, способные заставить нас поскользнуться. Многим приходится, имея четыре недели отпуска в году, делать выбор между курсами и ретритами.
На данный момент (2001 г. - прим. редактора) я рекомендую самым активным из наших друзей распределять свое время между курсами и строительством центров. Многие великие ламы уже умерли, и мы должны использовать, поддерживать и передавать дальше энергию тех, кто еще с нами. Поскольку уже очевидно, что молодые ламы не будут обладать такой колоссальной энергией, как старые, нам нужно взять на наши идеалистические западные плечи как можно больше ответственности. Этого хотели Кюнзиг Шамарпа и Лопён Цечу Ринпоче, иначе передача уже стала бы музейным экспонатом.
— Твоя практика в ретритах была очень интенсивной: четыре тысячи простираний в день, шестнадцать часов Алмазного Ума. Следует ли всем стремиться к этому или каждый сам должен находить подходящий ритм?
— Каждый сам. Нам с Ханной нравилось делать так. В подготовительных упражнениях можно относиться к себе более жестко, но в ежедневных практиках следует продолжать медитацию только до тех пор, пока сохраняется хорошее ощущение и понимание происходящего. Если заканчивать, когда есть приятное чувство, то скоро захочется продолжить. Нёндро же представляет собой исключение. Здесь можно «пустить в расход» свое тело, почувствовать его силу, не жалеть себя, как делают боксеры, оставаясь у груши не менее трех часов подряд, чтобы потом было легче выдерживать трехминутные раунды. Очень важно при этом не терять понимания того, что применяешь бесконечно драгоценные методы, которые практиковали все учителя линии преемственности. И вторая важная вещь — сильное желание использовать свои достижения на благо всех существ.
— В наше время едва ли кто-то уходит в очень продолжительные, например, годичные, ретриты. Раньше, напротив, это было естественно, все великие мастера уединялись для медитаций на многие годы. Значит ли это, что такой стиль совершенно не подходит для западных людей?
— Марпа никогда не уходил в долгие ретриты. Наропа и вовсе почти не медитировал: все жесткие завесы его ума растворились благодаря двенадцати большим и двадцати четырем малым несчастным случаям. Многое из того, что тибетцы постигают в ретритах, мы узнаем в средней школе. Мы намного опережаем носителей других культур по уровню знаний, пониманию мироустройства, способности к концентрации и абстрактному мышлению. Зрелость, которую раньше обретали в длительных медитациях, приходит к нам благодаря структуре современного общества, с его прозрачностью, психологическим комфортом и дружелюбием.
А такие преимущества, как привычка к совместной работе, всестороннее образование, рассеивающее суеверия и предрассудки, а также наш мирской Алмазный путь, который каждый может применить в своей жизни, дают очень хорошую основу для качественной медитации и значительно сокращают нам время, проведенное в позе лотоса. Калу Ринпоче незадолго до своей смерти сказал, что сам не знает, много ли из того, что делается в ретрите, действительно ведет к состоянию Будды. С нашим идеализмом, взаимным доверием, хорошим образованием и открытой культурой мы очень быстро становимся способными приносить пользу другим. Это происходит повсюду. Поучиться нам стоит здоровой рассудительности, гибкости ума, а также умению радоваться хорошей карме, приведшей к перерождению на Западе.
Западные люди часто переживают мир как слишком реальный и узкий. Мы говорим об осознанном изучении возможностей пространства, о самостоятельности. В нашей традиции Кагью держатели линии часто отпускали своих учеников еще до того, как те заканчивали обучение. Но благословение учителя оставалось с ними, и это позволяло им найти собственный стиль и реализовать потенциал, присущий каждому. Учиться, обучая, — до тех пор, пока делаешь это без гордости, пока крепка связь с учителем, пока развиваешься в силовом поле полученных от учителя методов — это самый быстрый путь на сегодняшний день. Учитель Алмазного пути должен видеть, достаточно ли у подопечного зрелости для такой задачи. Большинство ретритов были не такими уж строгими. Мало кто тридцать лет подряд глазел на стену. К йогинам приходили посетители и родственники, приносили еду. Но при этом нужно было практически все время оставаться на одном месте, как наш старый друг, известный китайский йогин Чен.
В Тибете были и особенные виды уединений: например, человека замуровывали в пещере, и он оставался там долгое время, совершенно без света. Но в основном ретриты были скорее расслабленными. Нельзя сказать, что все поголовно стремились уйти в отшельничество с глубочайшей непрерывной концентрацией, как это представляем себе мы, западные люди. Потребности и желания практикующих не оставались без внимания; также и на Западе в трехгодичных ретритах делают в основном только одну практику и в очень щадящем режиме.
Когда читаешь биографии мастеров прошлого, начинаешь думать, что без двадцати лет сидения в пещере ничего не выйдет. Это не так. Марпа и Наропа учились из самой жизни, правда у них — как и у современных Кагью — были высшие поучения. Если бы у большего количества людей освобождалось время и они могли отвлекаться от крысиных бегов обусловленного мира, это было бы прекрасно. Внеличностный опыт, опирающийся на чистый взгляд и усиленный короткими ретритами, пройдя сквозь горнило жизни, становится твердым, как скала, но все же полезно уделять время и глубоким погружениям. В этом у меня нет сомнений.
— Что необходимо знать каждому перед тем, как уйти в ретрит?
— Нужно знать, что на нас лежит отпечаток многих и многих жизней. Что из пещеры выйдет тот же человек, который в нее вошел. Конечно, у нас будут сильные переживания, мы сможем увидеть — и даже, наверное, исправить — ошибки в своем поведении, что позволит в дальнейшем стать более полезными для других. Но если говорить о тех сотнях людей, которых я видел после трехгодичных ретритов у Калу Ринпоче, то их основные качества, такие как открытость или закрытость по отношению к миру, радостный или кислый настрой, — глобально не изменились. Основная цель длительных уединений, усиленных обетом безбрачия, — это базовая подготовка, обучение лам. Они осваивают и заучивают пуджи, призывания, ритуалы и мантры, используемые в определенной буддийской традиции. Жесткие схемы поведения разрушаются по причине уединенности, однако из-за ожиданий, предъявляемых группой, создаются новые. Продолжительное время, проведенное наедине с собой или — я не устаю это подчеркивать — с партнером, которому полностью доверяешь и открываешься, для глубокого самопознания может быть полезнее.
— Как нужно организовывать свои первые ретриты?
— Возможность создать дистанцию к повседневности сама по себе освобождает, но поскольку подыскать пещеру по соседству будет все-таки проблематично, можно поехать на выходные или даже на пару недель в ближайший ретритный центр. Очень увлекательны уединения в грубоватой и сердечной Евразии, в Алтайских горах и на Байкале. В такие путешествия стоит отправляться не меньше чем на две недели. Но и в Европе найдется дюжина таких мест. Наши учителя опытны и надежны. Если уделять достаточно времени практикам Алмазного пути, сливаясь с Ламами или Буддами и расслабляясь в этом, можно в течение выходных получить понимание того, что сейчас перерабатывает ваш ум и как ему в этом помочь. Многие, и часто очень способные, люди живут под постоянным гнетом ожиданий и необходимости действовать. И хотя они сами загоняют себя в эту ловушку, из нее непросто выбраться, даже осознавая ситуацию. Поэтому время, которое можно выкроить для такого уединения, драгоценно, его нужно использовать по максимуму.
Некоторые предпочитают, находясь в ретрите, ни с кем не встречаться. Но обменяться с другими парой слов вполне допустимо, отвлекает только прямой зрительный контакт, глаза в глаза. Если есть такая потребность, абсолютно нормально позволить себе раз в день разделить с другими трапезу. Отлично дополняют медитацию и короткие прогулки на свежем воздухе.
— Нужно ли составлять расписание дня?
— Это полезно, но следуйте ему без лишнего давления. Если есть желание продолжать медитацию, а живот урчит не слишком громко, можно спокойно посидеть еще. Если же он урчит громко, то можно выдать ему порцию протеинов на час раньше. В жизни и так достаточно принуждений, правил и законов, а здесь зрелый человек может позволить себе глоток свободы. Но из этого не должны возникать лень и отвлечения.
— Ты часто даешь совет использовать в качестве расписания дня четыре медитационные сессии.
— Это совет, который мы с Ханной получили от Шестнадцатого Кармапы. Такие рамки определенно возникли в обществе, где не было электричества. В более гуманном виде расписание могло бы выглядеть так: проснувшись, комфортно облокотитесь на что-нибудь и настройтесь на предстоящий день. Когда понимание уникальности момента вновь станет свежим, раскрывающаяся в теле энергия начнет распрямлять вам спину. В этот момент постарайтесь, каждый раз под новым углом, рассмотреть четыре основные мысли применительно к своей жизни. Если действительно понять их, Прибежище принимается осознанно, и вы станете зрелым человеком, с непоколебимой опорой, позволяющей быть очень полезным как другим, так и себе. Только когда Прибежище прочно «осело» в вас, вы можете продвигаться по ступеням медитации, оставаясь в потоке жизни и сохраняя пространство вокруг нее.
Если есть ощущение, что где-то назрела помеха, избавляйтесь от нее при помощи искусных средств, а пережитую боль воспринимайте как очищение. Слезы благодарности, возникающие иногда при особенно ярких озарениях, побуждали некоторых — например, Миларепу — к сочинению великолепных стихов. А чем меньше помех просачивается внутрь, тем более эффективным и полезным можно стать в этом мире, помешанном на «стильности».
— Считается, что легче выполнять ретрит в благословленном месте, но многие делают это и дома. Следует ли в этом случае обратить внимание на что-то определенное?
— В первую очередь нужно избавиться от телефона и Интернета, а также исключить «случайные» визиты друзей. Зная общительность наших Кагью, устраивать ретрит дома — не самая удачная идея. Но где бы я ни находился, я бы в любом случае, со всей осознанностью, во всех четырех направлениях благодарил нашу бесшабашную линию передачи. Это в первую очередь. И кроме того, каждый день призывал бы Махакалу с «ОМ МА ДАГ…» на тибетском или на родном языке — этот парень действительно кое-что может!
Когда в первый раз медитируешь на новом месте, для защиты практики и для лучших результатов в перспективе, важно с самого начала настроиться на уровень Алмазного пути, приняв Прибежище, и ежедневно благодарить Защитников.
— Когда лучше делать подношения местным энергиям — в начале или в конце ретрита?
— Я бы советовал, сохраняя ясность в уме, быстро подносить все, что только можешь, людям или другим существам, на самом пике волны щедрости. Но не стоит этим увлекаться: слишком легко впасть в суеверия. Самое важное — настрой Бодхисаттвы, понимание, что мы медитируем для блага всех существ, каких только можно вообразить. Побуждение поставить миски с водой и едой для всех терпящих нужду само по себе похвально, но я не стал бы совершать полный ритуал подношения. Ни Будды, ни духи не приняли бы его от меня, — ведь я бы не смог сдержать ухмылку. Что касается защиты, то она с нами изначально. Говорится так: тому, кто медитирует с настроем Бодхисаттвы, должны помогать даже самые злые из духов, ведь он работает и для них.
— Следует ли всегда спрашивать своего учителя и просить его о благословении, если собираешься удалиться в ретрит?
— Да, для длительного уединения я бы делал это. Достаточно электронного письма: «У меня столько-то времени, и я собираюсь сделать то-то и то-то». Силовое поле возникает сразу, даже если Лама путешествует в таких местах, где еще нет Интернета и прочтет это письмо позже. Защитная сила активируется в тот момент, когда мы обращаемся к ней с письмом.
— Можно ли уходить в длительные ретриты без «руководства», то есть без регулярного контакта с Учителем?
— Это зависит от зрелости ученика. Менее выносливым в ментальном отношении «клиентам» рекомендуется произносить только мирные мантры, в мирном обществе, не медитировать в одиночку и не использовать в медитации защищающие формы и формы в союзе. Более устойчивые индивиды, вооруженные некоторым жизненным опытом и взглядом Великой печати, могут ограничиться уверенностью, что Лама будет доступен, если возникнет необходимость. И только тот, кто обладает огромным жизненным опытом и очень хорошо знает свой собственный ум, может позволить себе уединиться надолго, не заботясь о том, есть ли поблизости надежный учитель. Но сейчас найти учителя не так уж трудно: у нас появилось много людей с достаточным опытом. Они хорошо знают наши методы, а их чувство юмора указывает на то, что они победили свои собственные скелеты и могут быть по-настоящему полезны другим. Те, кто учит от моего имени, миллион раз слышали, что «тараканов» не стоит принимать всерьез. Они понимают, что имеет смысл только то, что остается после преодоления ожиданий и опасений, «вчера» и «завтра», привязанности и отвращения — то есть бесстрашие, спонтанная радость и всесовершающая любовь, которые и составляют суть вневременных проявлений ума.
Опытные учителя превращают как хорошие, так и плохие переживания в шаги на пути познания умом самого себя. Они учат взгляду, который подтверждается практической жизнью. Например, если научиться рассматривать все, что происходит в мире, как результат кармы существ, а их поведение — как выражение зрелости, то любая ситуация становится источником опыта.
— Кажется, были случаи, когда ты прерывал чей-то ретрит, потому что что-то пошло не так — правда ли это?
— Такое было один раз в Родбю, в середине семидесятых, в те времена, когда даже хорошие друзья, по старой хипповской привычке, продолжали смешивать методы разных религий и целительства. Однако основной принцип всегда один: тот, кто ушел в ретрит здоровым, здоровым из него и выйдет, если, конечно, методы используются правильно. Защитники ближе, чем мы думаем, а Великая печать — это поучения о том, как радостно и расслабленно пребывать в здесь и сейчас. Из этого состояния возникают проблески внеличностного переживания пространства. Если же есть ощущение какого-то невроза, то для работы с ним имеется целый ряд средств. Мы немного расслабляемся и переключаемся на сочувствие к другим — к тем, кому в данный момент еще хуже. Мы понимаем, что любые переживания обусловлены и потому непостоянны, либо внимательно наблюдаем за своими внутренними процессами с единственным желанием — стать способными помогать другим, попавшим в такую же ситуацию. C моими учениками во время ретрита не может случится только одно: никто из них не станет раздражительным или моралистичным. Таких пришлось бы ежедневно щекотать, чтобы спасти.
— Следует ли, находясь в ретрите, делать только одну практику или можно смешивать? Например, простирания и Алмазный Ум или Восьмой Кармапа и Алмазный Ум?
— Простирания полезны всегда, даже когда вы сделали все 111 111. Они поднимают грудь женщинам, а мужчинам возвращают пивные мускулы обратно на плечи. Что касается «сидячих» практик, то лучше копать вглубь в одном месте. Здесь полезна однонаправленность. Я бы всегда делал основную практику, а в качестве поддержки призывал бы Ламу для благословения и защиты, Любящие Глаза или Освободительницу для пробуждения сочувствия и повторял бы по нескольку мантр Алмазного Ума, если бы меня тревожили плохие воспоминания. А для поддержания взгляда каждый день прочитывал бы по одному стиху из Великой печати.
— Какие отвлечения следует полностью исключить, а какие можно оставить на свое усмотрение?
— Это, опять же, зависит от зрелости «отшельника». Тот, у кого ежедневный просмотр пятнадцатиминутного обзора новостей лишь усиливает желание стать просветленным для блага всех существ, не должен его пропускать. Но если картинки и новости настолько мешают, что потом возникают помехи в медитации, лучше на них не отвлекаться. Просто нужно быть взрослым и не слишком обольщаться: отвлечений и так хоть отбавляй, а хитрецы всегда дурачат глупцов, и, сидя в ретрите, все равно ничего не изменишь.
— Что ты скажешь о пробежках, прогулках и т. п.?
— Немного движения не повредит никому. Его у каждого слишком мало. Тому, кто не делает по утрам рекомендуемые сто простираний или не делит радостные минуты с партнером в парном ретрите, пятнадцатиминутная пробежка, конечно, будет полезна.
— Можно ли назначать встречи?
— Нужно смотреть, что идет на пользу медитации и что у вас за ретрит. Например, встреча для примирения могла бы стать умиротворяющим фактором, а встреча для бизнеса совершенно точно стала бы помехой. Много медитируя, ты становишься более рассеянным и не особенно эффективным в обусловленном мире. Поэтому, чтобы избежать неловких ситуаций, я бы по возможности извинился и перенес все встречи на другое время.
— Можно ли вечером выпить пива?
— Нет, я бы не советовал. В углубленных ретритах я бы не допускал алкоголя. Он рассеивает ум, в то время как медитация концентрирует его. По сути они взаимоисключающи.
— Как обстоит дело с сексом в парном ретрите?
— Конечно! — если люди нравятся друг другу. Самое важное при этом — желание сделать партнера счастливым.
— Как узнать, что партнер подходит для совместного ретрита?
— Проверьте его. Если вы друг друга не любите, то получится только мучение. Когда вы выполняете похожие практики, возникает хорошее чувство, что вы идете одной дорогой. Конечно, по большому счету у всех Будд одна суть и все упражнения ведут к одной цели, показывают нам наш собственный ум. Но дарение мандалы, например, стоит делать совместно с тем, кто тоже выполняет эту шумную практику. Иначе вы просто будете мешать друг другу. То же самое касается слишком громкого произнесения мантр.
— Как лучше всего выходить из ретрита? Иногда бывает довольно трудно вернуться в обычный мир.
— Да, иногда возникает некое «ватное» ощущение — нужно снова настраиваться на концепции окружающих. Мы только что попрощались с Буддами, подарили им все самое лучшее, и вот уже проводник в вагоне чем-то недоволен, а на улице кто-то дерется. Нужно стараться каждый раз очень быстро снова становиться сильными. Понимать, что мы получили в свое распоряжение огромную силу, что благословение невозможно разрушить и что с этого момента мы будем только давать. Нужно следить за тем, чтобы больше не впитывать в себя ничего мешающего, но стараться без устали отдавать хорошее. Тот, кто выходит из ретрита, — богач, и нужно сохранять это ощущение избытка и передавать его всем окружающим.
— Что делать, если в ретрите возникают очень сильные внутренние помехи?
— Лучше всего действует экспресс-Гуру-йога — быстрое слияние с Ламой. Представьте Ламу над собой, позвольте ему опуститься и слиться с вами, станьте с ним непоколебимым единым целым. Полезно также создать под мешающим чувством масляную пленку из мантр и посмотреть, как оно скатится прочь. Тем, кому комфортнее опереться на понятия и концепции, можно поразмышлять о непостоянстве и взаимообусловленности всех явлений, — ведь переживаемые помехи не реальны. Если вас беспокоят какие-то явления в помещении, часто помогает мантра ОМ ГАТЕ ГАТЕ ПАРА ГАТЕ ПАРА САМ ГАТЕ БОДХИ СОХА.
Если все старания безрезультатны, то повторите 100 000 раз мантру ОМ МАНИ ПЕМЕ ХУНГ. Если не помогает даже это, то лучше на некоторое время прервать уединение. Нельзя давать шанс плохим привычкам развиваться на такой плодотворной почве, как ретрит. Вместо этого лучше принять участие в какой-нибудь работе для буддийского центра, а продолжить позже. Стоит сохранять приятные ощущения, ведь если страдание слишком сильно, то в дальнейшем раненое эго всегда будет находить причины не возвращаться к медитации.
— Что делать, если в ретрите ум никак не может отвлечься от событий снаружи?
— Это значит, что ретрит, вероятно, был слишком коротким, или, может быть, сначала нужно было поработать со взглядом, прочитать книгу о Миларепе. Что касается неожиданно возникающих, не очень серьезных отвлечений, то для них у нас есть звук ПЭЙ — он хорошо отсекает помехи.
— Иногда, если очень много медитируешь в ретрите, появляется ощущение собственной жесткости и механистичности. Как бы ты посоветовал это преодолевать?
— Поймите, что и Освобождение, и Просветление приходят без усилий, когда нет напряжения. Настройтесь на радость и приучайте себя видеть во всем нечто захватывающее, новое, свежее и значительное. Знаю, это похоже на давление, но порой нам приходится с помощью привычных уму христианских концепций подталкивать его к переживанию радости, которая находится прямо перед носом. Тот, кто переполнен страданием, мало что может сделать для других.
— Как перейти от количества к качеству — от «медитировать много» к «медитировать хорошо»?
— Сначала нужно укрепиться в правильном понимании сущности ума, игривого богатства его внешних и внутренних проявлений: их природа обусловлена, они подобны сну, в них нет ничего продолжительно существующего. Но между хорошими и плохими снами есть огромная разница: хорошие сны освобождают и просветляют, а плохие делают человека зависимым. Важно также иметь как можно меньше ожиданий и опасений. Не удерживая и не отталкивая, не думая о «завтра» и «вчера», нужно всегда возвращаться к «здесь и сейчас». Тот, кто способен на короткое время полностью сконцентрироваться, а потом, когда это больше не получается, честно расслабиться, избежит нежелательного эффекта «белой стены», который плохо сказывается на живости, энергичности ума. Коротко и мощно сконцентрироваться — и снова расслабиться. Такой подход очень эффективен для развития внеличностных качеств, присущих каждому.
— Когда делаешь в ретрите медитацию на Восьмого Кармапу, следует ли произносить больше мантр или дольше делать фазу слияния?
— Каждый сам чувствует, что для него лучше в данный момент. Но основная цель — состояние единения вне понятий — ум, в котором нет напряжения, наполненный избытком и радостью и полностью себе доверяющий. Повторение мантр может быть очень приятным и расслабляющим занятием, но то, к чему действительно следует стремиться — это зрелый, всеобъемлющий взгляд Великой печати.
— Ты даешь мало объяснений тому, что происходит в медитации. Другие учителя часто очень подробно описывают, как можно продлить ту или иную фазу и на какой ступени мы сейчас находимся.
— До сих пор я не видел причины еще раз изобретать колесо, но если кто-то спрашивает, то я даю советы. Многие учителя гораздо лучше описывают обусловленные переживания, потому что они воспринимают их всерьез. Я иногда смеюсь или удивляюсь процессам, происходящим с телом и умом, но переживаю все с точки зрения Великой печати.
Когда ум ощущается как сияющее безграничное пространство, все, что в нем возникает, видится как очередная грань того же самоцвета. Например, много мыслей — много энергии; мало мыслей — чище осознавание. Все это лишь игра ума. Он сам определяет, что хочет воспринимать. Если указывать существам на их внутренний диснейленд, они решат, что там что-то происходит, и будут вкладывать туда еще больше энергии. Если же не воспринимать происходящее серьезно и позволять ему миновать, продолжая с благодарностью применять методы, постепенно почти все растворится само собой. Так действует взгляд Великой печати.
Миларепа поступал так же. Когда его ученики желали обсудить с ним свои важные мысли, он говорил:
«Если ты видишь величие горы, как тебя могут беспокоить несколько кустов, растущих на склоне? Если ты видишь глубину океана, почему тебя заботит пара волн на поверхности?»
Каждый сам решает, сильным ему быть или слабым. Если все, что происходит, — свободная игра ума, можно просто наслаждаться этим! Такая позиция очень эффективна: если постоянно делать то, что перед носом, все становится только прекрасней и увлекательней.
Есть несколько советов, которые я даю, когда обусловленные переживания кажутся слишком реальными, несмотря ни на что. Можно сравнить ум со слоном, который наступает на шипы. Шипы реальны, но у слона слишком толстая кожа, чтобы их чувствовать. Даже если возникающие мысли кажутся очень назойливыми, поскольку созрела какая-то тяжелая карма, они не могут убить ум, ведь он — пространство. Эго часто может взбрыкивать, чтобы защитить свою территорию, и тогда внешние препятствия для практики будут громоздиться друг на друга кармическими горами. В этом случае помогает понимание, что трудности делают нас сильными и что они очищают все самое негативное — об этом можно почитать в песнях Миларепы.
Неплохо также вспомнить одну известную тибетскую историю. Человек медитировал в пещере, перед входом в которую рос колючий куст. Каждый раз, когда он входил или выходил, колючки цеплялись за одежду и портили ее. Первое время он думал: «Надо пойти в деревню и взять топор». Но потом он стал думать иначе: «А вдруг именно в это время я мог бы постичь свой ум?..» Куст и по сей день там, а человек достиг Просветления.
Еще один совет — рассматривайте медитативное погружение как процесс изготовления каната: если скручивать слишком сильно, то образуются узлы и заломы, если не скручивать совсем, то в руке останутся только отдельные веревки, и никакого каната не получится. В каждом конкретном случае я охотно говорю моим ученикам, на что им стоит обратить внимание. Я знаю их.
Но большинство всегда, и особенно в ретрите, держит под рукой книгу «Великая печать», а взгляд, изложенный в ней, — наилучшая защита. Учитель не должен придавать слишком большого значения переменчивым переживаниям учеников, это делает их несвободными, и они застревают еще больше: «Я реализовал вот это, а теперь у меня это и вот то…» Люди и так слишком стараются все оценивать, не видя за волнами глубины океана, а за картинками — ясности зеркала. Меняющиеся чувства важны для поэтов и режиссеров, а для познания ума они становятся полезными лишь ближе к концу пути. Мужественных ожидает подарок: обретение доверия как к внутреннему, так и к внешнему пространству, переживание ума как такового.
— Существуют подробные объяснения позы медитации…
— Этому учат наши умелые учителя Алмазного пути и друзья в центрах. Им известны медитационные позы Наропы и Марпы. Полная и половинчатая поза лотоса, а также поза Бодхисаттвы используются повсюду. Моя же главная задача — взгляд на мир и на ум. Но и я могу рассказать в общих чертах, как лучше всего сидеть. Каждый может почувствовать, что сидеть с прямой спиной гораздо приятнее, хорошая осанка полезна и для тела, и для ума. По этому поводу есть одна история из дзена. Когда Будда через несколько лет после Просветления вернулся в Бодхгайю, все обезьяны там были просветленными, потому что подражали его позе. Нашим друзьям объясняют, что за мудрость отвечает левая половина тела, а за активность — правая. Поэтому в Алмазном пути левую ногу и левую руку мы держим снизу, а правую ногу и правую руку — сверху. На протяжении какого-то времени мы с Ханной показывали друзьям «упражнение перед туммо» для разгрузки спины, которое использовал Миларепа, но некоторые брались за него чересчур усердно и перегружали локти.
Когда настраиваешься на высший взгляд, тело выпрямляется само. Нет никакого смысла выстраивать огромное здание поучений, чтобы потом каждому по отдельности нашептывать: мол, большей части всего этого можно не придерживаться, все равно для каждого будет по-разному. Зрелости моих учеников можно спокойно доверять.
— В медитации иногда возникает такой совсем краткий момент, пространство между мыслями. Но он так короток, а хотелось бы его продлить.
— Если перестать хотеть заполучить это состояние, оно будет возникать все чаще, потому что возникает из расслабленности. Это похоже на знакомство с красивой женщиной: ты паркуешь свой «Порше», кладешь на капот чековую книжку — и она приходит сама. А если начинаешь за ней гоняться, она вызывает полицию.
Перевод с немецкого Елены Подборновой. По материалам журнала Buddhismus Heute №33
Этот текст был опубликован в 32 номере журнала «Буддизм.ru»