О книге «Смерть и перерождение»

— Для большинства людей смерть — не слишком популярная тема для размышления. Почему ты написал эту книгу?

— (Лама Оле) В сегодняшнем мире полной и уникальной информацией в этой области располагает тибетский буддизм. Он обогащает наше знание о процессе умирания поразительными прозрениями и объясняет, что происходит после смерти — в те периоды, когда ум переваривает накопленный опыт и затем снова находит тело в человеческом или ином мире. Христиане тоже говорят о семи неделях между Пасхой и Вознесением, но Алмазный путь в дополнение ко всему объясняет психологические процессы, которые имеют место в это время, и приводит существ к самым лучшим рождениям.

— Это довольно глубокое знание. Для кого написана эта книга — для любого заинтересованного читателя, для буддистов или только для твоих учеников?

— (Лама Оле) Любой человек однажды умрет, поэтому у всех должна быть возможность использовать это знание. Кто-то прочтет эту книгу ради информации о том, как в критической ситуации помогать близким или друзьям. Другой решит посетить наш центр Алмазного пути, чтобы получить более глубокие практические сведения о курсах умирания в сознании (тиб. пхова). Они проводятся примерно десять раз в год по всему миру, в странах, пользующихся свободой вероисповедания, и тысячи людей получают хорошие результаты. В этой области любое знание, опыт или понимание чрезвычайно важны. Ведь сейчас для нашего общественного сознания смерть представляет собой черную дыру: мы верим в нее, покоряемся ей или стараемся о ней не думать.

— (Кати) Первая часть книги написана так, что она поможет всем. Чтобы извлечь из нее пользу, не нужно быть буддистом.

— Расскажите, пожалуйста, о структуре книги. Какие задачи она решает и какую цель преследует?

— (Кати) В книге девять глав. В начале мы приводим современные научные взгляды на смерть и умирание. Вторая часть фокусируется на буддизме в целом, поучениях о Прибежище, карме и т. д. В третьей мы описываем, что можно увидеть, когда человек умирает, и как улучшить внешние условия; с какими ситуациями люди здесь сталкиваются, что им помогает. В четвертой главе мы погружаемся в описание процесса смерти, показывая его с точки зрения умирающего. Пятая часть посвящена тому, как помогать другим умирающим и практиковать парамиты — Шесть освобождающих действий. Затем следует раздел, самый важный для меня, — как использовать процесс умирания и саму смерть для развития. Вот главная причина, по которой мы написали книгу, и вот почему мы ее так структурировали.

Смерть — не самое худшее мгновение в жизни. Это удобный случай, великая возможность, и к ней нужно как следует подготовиться. Если вы буддисты, смерть — ваш шанс достичь Просветления. Вот за что я люблю эту главу. Это ключевой момент в книге, он полностью переворачивает сознание читателя и открывает новую перспективу.

— Мы говорили о структуре книги и дошли до раздела, в котором смерть представлена как возможность развиваться, обретать новый опыт, а для буддиста — достичь Просветления. Вы можете рассказать об этом подробнее?

— (Кати) Это поворотный пункт, отличающий работу Ламы Оле. Подобный оптимизм редко выражается столь явно. Вся книга пронизана убеждением, что время смерти на самом деле представляет собой исключительный шанс для каждого человека, способного владеть своим умом.

— (Лама Оле) Мы даже раздумывали, не добавить ли подзаголовок «Применение смерти как пути». Конечно, мой оптимизм объясняется тем, что для себя я сделал именно такое открытие. Описание Чистой страны основано на моем собственном опыте.

— (Кати) Лама Оле — эксперт в области умирания. Он ежегодно обучает пхове тысячи людей. Смерть — именно тот момент, когда работает этот метод. После шестой главы мы переходим к поучениям о бардо. Этим словом называют переходный период, обычно это время между физической смертью и следующим зачатием. Оказывается, со смертью ничего не заканчивается. Все продолжается. Если вы не воспользовались первым шансом достичь Просветления, который появляется сразу после умирания, то позже будут и другие возможности. Мы составили таблицу таких моментов, когда нужно применять пхову. В восьмой части мы углубляемся в детали и описываем различные виды пховы, возможности, которые они дают, и что вас ожидает как участников курса. Девятая глава посвящена рассказу об учителях Ламы Оле и о том, как они умирали. Книгу завершает история смерти Шестнадцатого Кармапы.

— Посоветуйте, пожалуйста, как читать подобные книги, если ничего не знаешь о буддизме и они просто попадают тебе в руки.

— (Лама Оле) Думаю, что глава за главой, не торопясь. Или вначале составить общее представление о тексте, а позднее вернуться к нему, чтобы «копать глубже». Это практическое пособие о том, как научиться умирать. Это глубоко проникает в ум.

— (Кати) Книга составлена таким образом, что, скажем, если вы знаете, что больны и умрете, вам будет полезно перечитать четвертую главу, а если умирает ваша мама, следует перечитать пятую — вам не придется перечитывать все 200 страниц. У вас есть кратчайший путь к необходимому знанию.

— В последние годы некоторые тибетские ламы уже издавали книги о смерти. Доступен также перевод «Тибетской книги мертвых». В чем ваш особый вклад в эту тему? Чем ваша работа отличается от остальных?

— (Лама Оле) Первое, что следует знать, — это что обычная «Тибетская книга мертвых» предназначена только для тех, кто получил посвящение Шитро. Это посвящение в 42 мирных аспекта Просветления из нашего сердца и в 58 критических аспектов из центра в головном мозге — все они проявляются, когда мы умираем. Если же этого посвящения (очень редкого) у нас нет, то описанные формы не проявятся в нашем опыте. Мы в этом случае будем переживать порывы ветра, громкие звуки или вспышки света — так растворяются эмоциональные и интеллектуальные границы. Нужно сознавать, что в целом мы не можем ожидать появления этих форм — вместо них будут восприниматься образы, содержащиеся в подсознании, которые имеют отношение к только что закончившейся жизни.

— (Кати) Мне кажется, огромное преимущество заключается в том, что содержащееся в подсознании можно понять. Я прочла большую часть книг о смерти, из тех что сегодня имеются на этом рынке, и многое в них я нахожу довольно сложным. Мы преподносим эту тему в форме, доступной обычным людям и буддистам на Западе. Лама Оле умеет вдохновлять современные умы на использование жизни и смерти для практики и развития.

— Насколько я знаю, вы привлекли множество научных источников.

— (Лама Оле) Да, среди нескольких докторов, отважившихся выйти за рамки всеобщего материалистического взгляда, согласно которому ум создается мозгом, есть Пим ван Ломмель, кардиолог, автор труда «Сознание вне жизни: наука об околосмертных переживаниях». Его научные изыскания очень важны; он пишет, что осознавание может существовать и без тела. Все это можно прочитать в Интернете.

Материалистическая наука без доказательств приняла тот факт, что ум является продуктом мозга, но Пим ван Ломмель доказывает, что ум возможен и без функционирующего «носителя». Он описывает много случаев, когда люди находились в состоянии клинической смерти и их мозг полностью отключался. Когда их снова возвращали к жизни, они рассказывали о том, что происходило в комнате, пока они были мертвы, — обычно они «видели» все с высоты, из-под потолка. Поэтому сейчас исследователи помещают большие картины на самые верхние полки, чтобы проверить, запомнят ли их такие пациенты. Важно, знают ли «испытуемые» напрямую, что там изображено или это просто известно кому-то из присутствующих в комнате.

— Будет ли такое чтение полезным для небуддистов, которые не разделяют идеи о жизни после смерти? Может быть, существует какой-нибудь совет о том, как относиться к процессу смерти, даже если не собираешься практиковать буддизм?

— (Лама Оле) Да, все проходят через один и тот же процесс. В то же время это все равно что восхищаться меню, не планируя обедать.

— (Кати) Я думаю, что знание о процессе смерти поможет любому умирающему. У нас в западной культуре такого знания нет. Никто не описывает, как прекращается чувственное восприятие и что ощущает человек, когда это происходит. Даже если вы не верите в перерождение, благодаря этой информации вы будете более расслаблены во время умирания.

— В чем ваше главное послание? Что, по вашему мнению, читатель должен запомнить в результате прочтения книги?

— (Лама Оле) Что не надо бояться. Об этом процессе можно думать открыто и превратить его в часть жизни. Культуры, в которых смерть видится как естественное продолжение жизни, гораздо менее невротичны, чем наши. Там не ставится большой вопросительный знак в конце жизни. Присутствует органичное ощущение смены времен года, природной цикличности — мы рождаемся, живем, умираем и рождаемся снова. На мой взгляд, это приводит к гармонии.

— Вы можете сказать, что уже сама информация об этих процессах успокаивает ум и уменьшает страх смерти?

— (Лама Оле) Да, конечно! Этот угрожающий вопрос в конце жизни — тяжелое бремя.

— (Кати) И применение поучений о причине и следствии неожиданно становится более осмысленным.

— (Лама Оле) И появляется много благодарности.

— Идея этой книги родилась 20 лет назад. Вы работали над ней с девяностых годов. Почему это заняло столько времени?

— (Лама Оле) В этом нет ничего необычного. Мы написали еще 10 книг и основали 600 медитационных центров Алмазного пути, дважды в год объезжая земной шар. (Смеется.) Кроме того, у нас тогда еще не было своего издателя. Теперь внезапно появились заинтересованные люди.

— (Кати) Я думаю, что очень важно было получить и весь опыт этих лет.

— (Лама Оле) А также человеческий рост и последние научные результаты.

— (Кати) Поучения требуют более тщательных объяснений, потому что это очень сложные материи. Прочитав весь текст, вы заметите, что Учение можно интерпретировать очень разными способами. Нужно было, чтобы яснее проявился наш собственный опыт. Хотя Лама Оле — западный эксперт в этих вопросах, ему нужно было собрать информацию и поделиться ею так, чтобы очевидными остались тибетские источники, но изложение было понятным для западных умов. В этом и состоял весь процесс.

— (Лама Оле) Также мой собственный опыт неудачного 88 го прыжка с парашютом послужил великолепным подтверждением всему. Это было, пожалуй, величайшее переживание в моей жизни — осознанно находиться в Чистых странах. Я не сентиментален, но следующие десять дней мое лицо было влажным от слез благодарности.

— (Кати) Нужно было, чтобы много условий сошлось вместе.

— (Лама Оле) Мы взяли на себя большую ответственность, и нам требовалась уверенность.

— (Кати) К тому же было бы неполезно издавать такую книгу после большого успеха Согьяла Тулку. Если текст, содержащий более сжатую информацию и методы, появляется через 10 лет, люди с большей готовностью его читают. По-моему, Согьял произвел огромное впечатление, открыв умы читателей, хотя книга была довольно общей и в ней были смешаны многие вещи. Если бы Лама Оле опубликовал свой труд всего год спустя, никто бы не стал его читать. Мы полагаем, что сейчас подходящий момент для того, чтобы представить что-то новое и практическое.

— Лама Оле, ты буддийский мастер, работающий с умиранием и методами, имеющими отношение к смерти. Как случилось, что ты погрузился в этот предмет? Когда и у кого ты обучался? На каких источниках ты основываешь свои поучения?

— (Лама Оле) Собственно говоря, это было пожелание нашего Ламы, непревзойденного Шестнадцатого Кармапы. В начале 1971 года он давал главное посвящение на восьмирукую форму Освободительницы по имени Долма Налджорма, Освободительница Йогинов. Это было необычное событие, и люди съехались отовсюду. Давая посвящение, Кармапа принял форму очаровательной шестнадцатилетней девушки. Мы с Ханной сидели прямо перед ним, и нас просто унесло. На следующий день Кармапа сказал: «Вы должны научиться пхове у Аянга Тулку — у него хорошая линия преемственности этой практики. Он здесь, приехал на посвящение, и я ему скажу о вас».

Но сначала нам пришлось вернуться домой, чтобы заработать денег. По ночам мы ремонтировали мебель в интернате для трудновоспитуемых детей, а днем вели уроки в другой школе. Как-то раз в получасовом перерыве между занятиями я медитировал один и вдруг подумал: «Теперь у нас есть деньги. Нам нужен знак — куда ехать». В этот момент в класс вошло несколько учеников с большим рисунком, представлявшим собой карту Индии. И на этой карте было всего одно название. В южной части страны стоял кружочек с подписью «Бангалор», но «Б» было написано без черточки и напоминало «М» — это могло означать и «Бангалор», и «Мангалор». Вот чего я ждал!

Есть дорога, ведущая через Южную Индию из Бангалора в Мангалор; неподалеку от нее расположен большой лагерь тибетских беженцев, куда раньше нас приглашал Аянг Тулку. В приглашении также перечислялось все, чего не могла произвести индийская экономика, и приводилось описание местности, куда нам необходимо было попасть. На следующее утро прибыл пакет с таблетками от Кармапы. Это были маленькие черные пилюли, несущие его благословение. Таким образом, все условия говорили: «Пора!»

В начале января мы приземлились в Бомбее, на поездах с пересадками отправились на юг, где хорошо и досконально изучили все, что дал нам Аянг Тулку. На первом же занятии у меня появился знак. Едва услышав звуки выброса, я уже был там, где надо. Это напомнило опыт, который показал нам с Ханной один йогин возле базового лагеря в Гималаях, и я не мог поверить, что все случилось так быстро. Я коснулся своей макушки и обнаружил там немного крови, но тем не менее подумал: «Это не может быть правдой. Я всегда доставлял всем столько хлопот. Невозможно, чтобы все произошло сразу». Мы продолжили, и тогда Ханна получила прекрасный знак.

Первое время мы практиковали прямо в лагере беженцев, но индийские власти не хотели видеть там иностранцев. Китайцы объявили переселенцев преступниками и требовали их возвращения, чтобы судить. Это одна из причин, по которым индийцы создали тринадцать тибетских поселений на юге, в Билакуппе, и немного севернее, в Мундгоде, что в одном-двух часах езды на автобусе от Бомбея вглубь материка. Это были две важнейшие территории, где селили тибетских беженцев второй волны, спасавшихся на этот раз от культурной революции.

Если бы мы теперь остались в лагере, мы подвергли бы своих друзей опасности: слухи не остановишь, а у них и без нас было достаточно неприятностей. Поэтому мы упражнялись в душном домике на краю деревушки со звучным именем Кушинагар — Город Счастья. Точно так же называется место, где умер исторический Будда. Оттуда мы перебрались в Мундгод, где располагался северный лагерь. Он был полностью огорожен, и нам пришлось пробираться туда ранним утром, минуя спящих полицейских. Там мы пробыли около месяца. В лагере тогда случилась эпидемия туберкулеза, и у нас была возможность поделиться с другими тем, чему мы научились.

Тибетцы повсюду умирали от этой жуткой болезни. Они спустились в Индию со своими высокогорными легкими, которые на высоте от 4 до 6 километров над уровнем моря способны поглощать четыре из четырех молекул кислорода. В низинах Индии нужна всего одна молекула из четырех; кроме того, у беженцев не было иммунитета к этому заболеванию, и они мерли как мухи. Ханна тогда совершенствовалась в тибетском языке и путешествовала с Аянгом Тулку; они проводили посвящения и объясняли практику. Я приезжал несколькими днями позже и давал последний толчок. Благодарность людей глубоко трогала нас.

— Так вы практиковали пхову целый месяц?

— (Лама Оле) Да, ежедневно. Иногда тибетцы проявляли потрясающее доверие. Помню одного сильного парня. У него была слоновая болезнь. Я сказал ему: «Поезжай в госпиталь». Там у них была маленькая больница в датском стиле, существовавшая на западные деньги. Но он ответил: «Нет, я лучше научусь пхове. Сейчас у меня есть шанс, и все равно я рано или поздно умру». Я встретил его в больнице после того, как у него появился знак, и он шел на поправку. Он выжил.

Когда пришло время уезжать, мы пешком с рюкзаками покинули лагерь через контрольный пункт, и индийские солдаты едва не вывихнули шеи, чтобы не видеть нас.

— Сейчас ты держатель этого особенного метода, называемого умиранием в сознании. Расскажи, пожалуйста, что это такое.

— (Лама Оле) Когда мы живы, нам трудно покинуть тело из-за того, что впечатления органов чувств цепляются за ум. Но если благословение линии преемственности достаточно сильное, а учитель уверен в том, что передает что-то значительное и хорошее, почти всем удается открыть центральный канал, проходящий в теле. Это очень важно, потому что, если только мы на большой скорости не влетели во что-нибудь на мотоцикле, мгновенно освободив ум от энергетических линий в теле, наше сознание покинет тело через какое-нибудь физическое отверстие: одно из семи в голове или — в особо тяжелых случаях (расслабление в момент смерти, иногда вызывающее выделения из тела, с этим не связано) — одно из двух нижних. Насколько я знаю, Сталин, умирая, вышел через нижнее отверстие, чего и следовало ожидать. Покидая тело через биологическое отверстие, мы уносим с собой свою карму — и приятные переживания, и тяжелый груз.

Открывая неличностный поток энергий в теле, мы уходим с кредитной карточкой, на которой написано «безлимитная». Мы ничего не берем с собой. Вся карма, все подсознательные впечатления, все блоки и помехи — в прошлом. Когда мы покидаем свое тело, они остаются в нем, в его обычных энергетических каналах. В энергополях Будд исчезают наши ограничения, связанные с переживанием обусловленного мира, и после растворения мешающих чувств предстоит только разобраться с жесткими идеями.

— Если мы хотим посетить курс пховы, нужно ли нам к нему готовиться?

— (Лама Оле) Чем лучше мы подготовлены и чем сильнее заинтересованы, тем приятнее и естественнее будут результаты. Конечно, мы советуем людям выполнить сто тысяч повторений мантры ОМ АМИ ДЭВА ХРИ в качестве подготовки, чтобы открыться красному Будде и его сфере блаженства над нашей головой. От этого практика ощущается совсем по-другому. Когда я делаю пхову людям, которые не чувствуют связи с этим Буддой, они обычно попадают в «закрытый лотос» и остаются там, пока не научатся абстрактному мышлению. Тогда лотос открывается, они видят Будду, и для них начинается настоящая тренировка.

— Допустим, люди прочитали эту книгу, и у них, еще до встречи с тобой, возникло доверие — что им делать, если времени на подготовку почти не осталось и поблизости нет ни одного буддиста?

— (Лама Оле) Если они захотят, помощники найдутся. Куда мы направляем ум, туда и движемся. Ум — это пространство без помех, и все, на чем мы сосредоточимся, проявится. Эта книга может стать крючком для любого кольца, которое у вас есть. Кольцо — это ваша открытость, а крючок — благословение Чистых стран, энергополе, с которым мы устанавливаем связь и в которое входим. И так будет всегда.

— (Кати) Кроме того, все практикующие сейчас будут практиковать еще больше, потому что поймут, что это отличный шанс подготовиться.

— Вы упоминали также об околосмертных переживаниях. Нельзя ли узнать об этом больше?

— (Лама Оле) Околосмертный опыт часто указывает на то, что ум не производится мозгом, но преобразуется им. Об одном таком случае информация, к сожалению, была утрачена. В Норвегии лыжница случайно провалилась в реку. Если я правильно помню, эта женщина провела подо льдом семь или восемь часов, и температура ее тела опустилась до 13 градусов Цельсия. Когда ее отогрели и вернули к жизни, обнаружилось, что ее мозг практически не поврежден: было нарушено только несколько нервных связей, ведущих к голеностопным суставам. Все остальное сохранилось идеально. Она рассказывала доктору о своих переживаниях, и тот, как ему и положено, все фиксировал. Но когда она ушла, он решил, что все это полная ерунда, и выбросил свои записи. Так было утрачено знание, полученное из первых рук.

— Но и у тебя был опыт, связанный со смертью.

— (Лама Оле) Да, после 88-го прыжка с парашютом. И этот опыт был всеобъемлющим и весьма убедительным — по крайней мере, для меня. Я тогда только научился медитировать в свободном падении, что всегда уносит меня за пределы «здесь и сейчас». В результате я забыл посмотреть на высотомер и разбился, упав на бетон. Мой запасной парашют открылся, вероятно, на высоте 80 метров и спас мне жизнь. У меня сплющились легкие, была сломана шейка бедра, а правая бедренная кость выглядела как образец раннего кубизма. Я был не в самой хорошей форме.

В те дни погиб один мой старый друг. Он проходил мимо «Фольксвагена-транспортера»; рабочий за рулем вдруг включил заднюю передачу, и торчащий из кузова металлический штырь насквозь пробил этому парню голову. Это была смерть мозга, не сердца. Я был Ламой всей семьи, и меня спросили, что делать. Я знал, что еще за завтраком семья обсуждала возможность передачи его органов для трансплантации. Все вместе они приняли решение сделать это. И я спросил: «Во сколько будут забирать его органы?» Мне ответили, что в 18:30.

— (Кати) Лама Оле был тогда в реанимации.

— (Лама Оле) Все произошло не как всегда. Эта отправка друга в Чистую страну Будды Безграничного Света стала очень интересным опытом. Я находился внутри красного Будды, который выглядел как огромная статуя — она даже напомнила мне памятник Бисмарку в Гамбурге. Стены на всем пути были очень красивого, насыщенного темно-красного цвета. Я держал ум друга под мышкой, словно это был продолговатый мяч для американского футбола. Взлетая вверх, я раскрыл голову статуи и увидел свет, но она тут же закрылась снова. Я проделал это несколько раз, с растущим удивлением. Раньше ничего подобного не случалось. Обычно относить умерших наверх очень легко, и я чувствовал себя странно.

Я прервался на час, чтобы посмотреть, что произойдет. Тогда снова пришли Ханна и Кати и сказали, что операция отложена до восьми вечера. Какое облегчение! Если бы я перенес его в шесть, я убил бы его, и от его органов не было бы пользы. В восемь появились вертолеты, чтобы отвезти органы разным пациентам, и теперь все прошло идеально. Я с радостью увидел, как раскрылась макушка статуи, по пути заметив, что мой красный Будда Опаме стоит, а не сидит.

Перемещаясь вверх сквозь это красное пространство, я доставил своего друга в сердечный центр Будды. Что было потом, я вспомнить не могу — настолько сильным было благословение. Следующее мое переживание — я нахожусь справа от Опаме и смотрю на его профиль. Будда очень напоминал Шамарпу. Я подумал: «Сейчас я в Чистой стране, так что надо осмотреться». Побывав везде и пережив самые потрясающие вещи, в какой-то момент я понял, что надо спускаться. Иначе вернуться будет уже некуда. Последнее, что я видел, были мелкие насекомые, которые поедали болезнетворных бактерий. И потом снова было мое тело на больничной койке.

— Почему ты вернулся? Тобою двигала какая-то особая мотивация?

— (Лама Оле) Никаких сомнений на этот счет у меня не было. Я пришел туда из этого мира и должен был вернуться, чтобы сделать еще очень многое. Мне это было абсолютно ясно.

На данный момент это мой самый значительный опыт, и, рассказывая о нем, я всякий раз добавляю: «Вы не поверите, до чего прекрасно то, что нас ожидает».

В больнице никогда не видели таких пациентов, и я очень осложнял работу врачей. Обычно все жалуются: «Здесь больно, там больно». Я же говорил: «Какие вы замечательные! Вы так хорошо все делаете. У вас так слаженно все получается…» Просто я остался в Чистой стране и с тех пор уже не покидал ее.

— Почему же люди боятся смерти, раз она обещает столько хорошего?

— (Лама Оле) Не всем. Думаю, что Сталину состояние без тела не кажется настолько многообещающим. Я также не уверен, что оно приятно Мао Цзэдуну. Наверняка ни Гитлер, ни Хомейни, ни сегодняшние террористы-смертники или мужчины, притесняющие женщин, не наслаждаются посмертными ощущениями. Умерший постоянно переживает то, что содержится в его уме, результаты своей мотивации и поступков. И когда телесные впечатления нас больше не отвлекают, радость и боль оказываются неизмеримо сильнее и длятся дольше, чем все, что мы знаем и можем представить себе здесь. Лучшим другом в этой ситуации становятся все связи, выводящие за пределы личностного; если же мы с помощью пховы открыли центральную энергетическую ось в теле и можем выйти через макушку головы, мы отправляемся к блаженству без тяжелого багажа.

— Что же такое смерть с буддийской точки зрения?

— (Лама Оле) Это трансформация. Ум есть вневременное осознавание и энергия, которые на определенное время оказываются связанными с человеческим телом или любой другой из шести форм существования. И хотя эти шесть главных психологических состояний вызываются преобладающими чувствами гордости, ревности, привязанности, запутанности, жадности или ненависти, они также обусловлены и благородными и добрыми качествами, которые являются истинной природой любого ума. Так с безначальных времен ум переходит из одной вселенной в другую, из одного существования в другое. Когда исчерпывается то или иное психологическое содержание, наступает промежуточное состояние, через семь недель созревает очередной аспект, превращаясь в следующую жизнь, — в физическом теле или без него.

— Это происходит и с небуддистами?

— (Лама Оле) Да, с каждым существом. Вопрос только в том, знаем ли мы этот процесс, полагаемся ли на убедительное Прибежище и можем ли работать со своей ситуацией. Это единственное различие. Точно так же можно сказать, что у каждого человека есть лицо, смотрится он в зеркало или нет.

— Буддисты обычно не очень боятся смерти. Почему?

— (Лама Оле) Во первых, когда что-то понимаешь, уже не так боишься этого. Пугает неизвестность. В буддизме много поучений о смерти. В разных буддийских школах они разные, потому что Будда всегда давал людям то, что они могли понять. Но все эти поучения указывают на то, что ум является неразрушимым пространством и что нас не ждет черная дыра. Алмазный путь объясняет весь процесс смерти и перерождения на сознательном и подсознательном уровне, от прекращения чувственного восприятия до новой жизни, когда через семь недель самая сильная тенденция нашего ума созревает, приводя нас в следующее тело.

— (Кати) Сегодня люди сильнее боятся смерти, чем в прежние времена. Смерть редко интегрируется в жизнь. Раньше человек оставлял этот мир в окружении близких или друзей. Сегодня многие умирают в больницах. Конечно, профессионалы всех охватывают своей помощью и заботой. Трупы, как правило, вывозят из больниц по ночам, чтобы их никто не видел. Люди боятся или стесняются общаться с умирающими. Смерть все чаще оставляют без внимания и замалчивают, истинной информации о том, как все происходит, почти нет. Жизнь отделена от смерти, отсюда в современном обществе весь этот страх перед неизвестностью. Эта тенденция формировалась веками. Начиная с 60 х годов ХХ века в хосписах практикуется более человечный подход. Гуманистические ценности, забота, сочувствие, знание и помощь — это серьезный шанс на изменение ситуации.

— (Лама Оле) Совершенно верно. Фазы процесса умирания и сопровождающие его события, описанные в буддизме, становятся более убедительными, когда в них можно принять участие.

— (Кати) Поражает то, как тибетцы говорят об этом. В случае чьей-нибудь смерти мы ведем себя очень эмоционально. А у них все совсем по-другому. Когда Кармапа говорит о человеке, который только что умер, это звучит совершенно естественно. Нет ни печали, ни скорби. Для них это всего лишь следующий шаг, и нет конца.

— (Лама Оле) Когда люди воспринимают чью-то смерть с позиции личной утраты, я обычно говорю: «Не скорбите оттого, что он умер. Если он был хорошим человеком, то сейчас он намного счастливее, чем в своем теле, а если плохим — то, по крайней мере, он перестал причинять неприятности». Последняя часть этой фразы наполняется практическим содержанием лишь спустя некоторое время, так что поначалу об этом не всегда стоит упоминать.

— Как может помочь умирающему тот, кто не является буддистом и не владеет буддийскими методами?

— (Лама Оле) Мне только что шепнули, что такому человеку нужно прочитать нашу книгу. Отличная идея! Писать ее вместе с Кати было удовольствием, и я думаю, что ее чтение принесет большую пользу.

— Многие верят, что смерть — это конец всего, что ум неразрывно связан с мозгом и что после смерти ничего не остается. Что ответить?

— (Лама Оле) Предложи зайти на страницу Пима ван Ломмеля. Там он делится информацией об экспериментах, в которых участвовали люди, пережившие клиническую смерть; их мозг не функционировал, но они полностью осознавали все, что происходило в помещении, так, словно «смотрели» на все сверху. Нам с Ханной это тоже знакомо из собственной жизни. В Восточном Тибете мы нашли то место, где жили раньше. В следующем рождении я буду целиться в Северную Европу — если она к тому времени не станет мусульманской. Другая вдохновляющая возможность — Соединенные Штаты. Там все еще есть свобода слова, и люди ею пользуются вне стен главных университетов.

— Так мы все-таки можем повлиять на свои будущие жизни?

— (Лама Оле) Мы это делаем постоянно. Ее создают наши пожелания, действия и — прежде всего — взгляд.

Вопросы подготовлены международной командой журнала Buddhism Today. Прага, декабрь 2010 г.

Перевод с английского: Елена Леонтьева

Этот текст был опубликован в 19 номере журнала «Буддизм.ru»