Founding fathers

Основатель традиции Кагью в Тибете, Марпа-переводчик (1012–1097), соединил в один поток и принес в Тибет два пути, две линии преемственности: «прямую» линию передачи «пути искусных средств» от Будды Ваджрадхары через Тилопу и Наропу и «непрямую» линию передачи Махамудры, которая чаще всего описывается более длинной цепочкой учителей: Ратнамати, Сараха, Нагарджуна, Шаварипа и Майтрипа.

Прямая линия преемственности

Тилопа

Тилопа (928–1009)

Тилопа является первым из отцов-основателей традиции Кагью.

Согласно Марпе Тилопа  родился в семье брахманов. При рождении на теле ребенка были заметны необычные знаки, и астрологи разошлись во мнениях относительно их значения. В юности Тилопа пас буйволов и читал книги. Однажды юношу посетила дакиня, которая указала на его преемственность от Чакрасамвары и порекомендовала отправиться за поучениями в чистую страну дакинь. Позднее он последовал ее совету.  

Тилопа соединил две линии преемственности:

– первую он получил от Будды Ваджрадхары (Держателя Алмаза), когда тот явился перед ним в видении, и дакинь (позднее он говорил: «У меня нет учителей среди людей»). Ваджрадхара дал ему полное посвящение в тантру «Чакра-самвара», назвав Тилопу воплощением самого Чакрасамвары – Будды Высшего Блаженства (букв. «связывающий чакры»). Именно с этой «встречи» Тилопы с Ваджрадхарой начинается история линии преемственности Кагью.

Тилопа также побывал в стране дакинь. Невзирая на все преграды и опасности, а также капризный нрав самих дакинь, он смог усмирить их и от самой царицы этой чудесной и опасной страны получил тринадцать тантрических поучений так называемой линии передачи шепотом.

– В то же время, упоминая о второй линии преемственности, Тилопа признавал: «У меня есть учителя среди людей». Эту вторую линию называют «Четыре устные передачи», или «кабаб жи». В ней около двух десятков имен индийских махасиддхов, мужчин и женщин, очень популярных в эпоху индийского тантризма. Они держали и передавали различные тантры и практики. 

Наропа

Наропа (956–1040)

История Наропы в линии преемственности Кагью представляет собой яркий пример того, что интеллектуальное знание не только не является достаточным для развития, но подчас даже представляет собой препятствие на Пути, поскольку обременяет сознание слишком большим числом жестких концепций о реальности. До встречи с учителем Наропа был знаменитым буддийским ученым, настолько сведущим во всех науках, что его назначили одним из четырех почетных стражей врат университета Наланда. Быть стражем ворот в то время было не только почетно, но и в высшей степени ответственно. К этим вратам часто приходили духовные учителя других традиций вместе с учениками, чтобы попытаться доказать правоту своих взглядов и опровергнуть Учение Будды. В обязанности стража ворот входило вести с ними полемику и побеждать, ведь правила спора были таковы, что победитель становился учителем проигравшего и всех его учеников. Если бы страж ворот потерпел поражение, весь университет мог перейти в другое духовное направление.

Наропа, обладая огромными знаниями и острым умом, блестяще справлялся со своими обязанностями. О нем ходили легенды: говорили, что, выиграв очередной диспут, он частенько предлагал поверженному оппоненту поменяться точками зрения – и снова, будто играючи, одерживал над ним победу. Но однажды его ученым занятиям помешала дакиня, явившаяся в облике безобразной старухи. Ее уродливая тень, упавшая на книгу, которую читал Наропа, заставила его поднять глаза, и дакиня спросила его: «Что ты читаешь?» Он ответил: «Я изучаю тантру «Гухья-самаджа». «Ты понимаешь слова?» – снова спросила она. «Да», – ответил Наропа. Услышав это, старуха так обрадовалась, что необычайно похорошела и принялась танцевать. Наропа тогда добавил: «И смысл тоже». Тут старуха застыла на месте и заплакала, потому что он сказал неправду. Пристыженный, Наропа спросил, кто же может понять смысл и значение слов этой тантры, и услышал в ответ: «Мой брат Тило».

При звуке этого имени пробудилась давняя связь Тилопы и Наропы как гуру и ученика. Чувствуя такую преданность, какой он никогда прежде не испытывал, Наропа тут же решил найти этого учителя во что бы то ни стало и покинул Наланду. Пока он скитался в поисках Тилопы, ему пришлось выдержать двенадцать испытаний и распрощаться с множеством устоявшихся представлений о действительности. Где-то на узкой тропе он, зажав нос, переступил через прокаженную старуху, которая после этого взвилась в воздух и исчезла со словами: «Как же ты найдешь своего гуру, если у тебя нет сострадания?» В другой раз он перепрыгнул через больную собаку, которая затем тоже растворилась, сказав ему нечто подобное. Затем местный князь предложил ему помощь в поисках Тилопы, если Наропа женится на его дочери. Наропа, будучи монахом, в резкой форме отказался, после чего князь растаял в радуге, предварительно упрекнув Наропу в привязанности к реальности своего «я» и своего гнева, а также к монашеским обетам. С похожими словами растворилась в воздухе супружеская пара, предложившая ему в пищу мясо, и так далее.

Когда они наконец встретились, Наропа, измученный поисками, спросил Тилопу, почему тот не появлялся раньше. Тилопа ответил:

«С тех самых пор, как ты начал меня искать, я всегда был с тобой, как тень. Только завесы в твоем уме, понятия и концепции о реальности не позволяли тебе видеть своего учителя. Теперь же ты свободен от них – и потому меня видишь».

Однако на этом трудности в жизни Наропы далеко не закончились. Во время обучения у Тилопы ему пришлось преодолеть еще двенадцать больших и двенадцать малых препятствий, чтобы достичь Просветления. Причем Просветление пришло в ситуации весьма необычной: когда Тилопа стукнул Наропу по голове своим башмаком со словами:

«Окончательное постижение – в твоем собственном уме».

Огромной заслугой Наропы является появление в индийском и тибетском буддизме  Шести йог – системы тантрических поучений, на которой основана традиция всех подшкол Кагью. Кроме Кагью, Шесть йог Наропы в более или менее полной форме вошли также практически во все остальные школы тибетского буддизма. 

Непрямая линия преемственности

Ратнамати (тиб. Лодрё Ринчен)

О Ратнамати из исторических источников не известно почти ничего, но его имя всегда присутствует в текстах пожеланий, с которыми обращается медитирующий к учителям линии преемственности Кагью в одной из важнейших практик этой традиции – Гуру-йоге. Перечисляя всех учителей Великой Печати поименно, текст называет Ратнамати первым в этой линии преемственности. Марпа в своих трудах указывает, что Ратнамати был Бодхисаттвой на десятой ступени и воплощением Манджушри.

Сараха

Сараха (IX век)

Великий Брахман Сараха часто приводится первым в списке восьмидесяти четырех индийских махасиддхов и считается основателем традиции Махамудры. Он прославился своими йогическими совершенствами – наивысшей мудростью Великой печати и властью над первостихиями, а также чрезвычайно независимым образом жизни. Его письменное наследие, сохранившееся в тибетском Тенгьюре, включает знаменитые циклы духовных песен Махамудры. Сараха был мастером Материнской и Отцовской тантры; многие тибетские традиции называют его в числе своих индийских отцов-основателей.

Нагарджуна

Нагарджуна (IX–Х века)

Следующим в линии преемственности Махамудры в Кагью стоит махасиддх Нагарджуна. Долгое время он учился в университете Наланда, где его коренной учитель Сараха был тогда настоятелем. От Сарахи он получил передачу и Отцовской («Гухья-самаджа»), и Материнской («Чакра-самвара») тантр, а затем стал известен прежде всего как автор трактата «Панча-крама» – комментария к пяти ступеням йоги, связанной с тантрой «Гухья-самаджа».

Шаварипа

Шаварипа (X век)

Материнскую тантру и Махамудру Нагарджуна передал Шаварипе – махасиддху, известному как «Охотник». Он происходил из низкой касты и вел довольно дикий образ жизни.

Майтрипа

Майтрипа (Х–XI века)

Имя Майтрипы не числится в списке имен восьмидесяти четырех махасиддхов. Но для линии преемственности Кагью Майтрипа очень важен: будучи вторым коренным учителем Марпы, он привнес в Кагью традицию Махамудры как медитации на сам ум. «Золотая гирлянда» сообщает, что Майтрипа родился в 1007 году в семье брахманов. Первым учителем Майтрипы этот источник называет Наропу, после обучения у которого Майтрипа поступил в университет-монастырь Викрамашила, где в то время учил Атиша Шри Джняна (982–1054). Майтрипа, живя среди монахов, втайне практиковал медитацию Ваджрайогини и потому иногда принимал алкоголь. Слухи об этом дошли до Атиши, и Майтрипа был исключен из монастыря за нарушение правил Винаи. Вскоре после этого Майтрипа на юге Индии встретился со своим главным учителем Шаварипой.

Практикуя путь медитации с формами и без форм, он достиг высокой ступени Бодхисаттвы и прославился как учитель  Махамудры. Наследие Майтрипы включает около десятка важных поэтических и философских работ по этой теме, входящих в тибетский канон Тенгьюр.

Кагью в Тибете

Марпа Чёкьи Лодрё

Марпа Чёкьи Лодрё – великий переводчик и тибетский основатель школы Кагью, одна из главных фигур «второй волны» прихода буддизма в Тибет.

Его работе предшествовал долгий период неуверенности, начавшийся с гонений на буддизм во времена царствования Лангдармы (правил в 836 – 841 гг.). Период до ХI века в тибетских исторических хрониках называется «периодом раннего распространения учения». Тантрические тексты, которые переводились до конца этого периода, известны как «тантры раннего перевода», или Старые тантры. Линия поучений, основанная на этих текстах, называется «Ньингма» (Древняя). Тексты, переведенные после XI столетия, известны как «Новые тантры». Об этом периоде тибетской истории говорят как о времени «позднего распространения Учения».

Марпа занимает особое место в ряду великих тибетских учителей и подвижников. Родившись в Тибете в тот период, когда интерес к буддизму там продолжал расти, он еще подростком, по воле родителей, приобщился к Учению Будды. Причем его первым учителем стал не безвестный деревенский лама, но великий переводчик Йеше Дрогми (992–1047), стоявший у истоков другого крупнейшего направления в тибетском буддизме – школы Сакья. И все же полученных знаний Марпе оказалось мало. Обладая характером крутым и упрямым, он быстро освоил все, чему учил его Дрогми, и затем, горя желанием получить все поучения, какие только можно было найти, и практиковать их, решил отправиться в Индию.

Проявляя редкое мужество, Марпа трижды практически в одиночку ходил в Индию через Гималаи, что было предприятием очень тяжелым и опасным. Ему каждый раз удавалось успешно преодолеть и заснеженные горные перевалы, и безводные равнины, и непроходимые леса, полные хищников; он стойко перенес и трудности, связанные с переходом из арктического климата в субтропики. В Индии он провел шестнадцать лет и тщательно изучил все буддийские поучения, какие смог найти и получить у индийских ученых и махасиддхов. Главным его гуру стал Наропа, который, старательно заботясь о том, чтобы его лучший ученик обрел как можно более полные и глубокие знания, периодически отсылал Марпу к другим известным учителям. Всего, как утверждал сам Марпа, у него в Индии было сто учителей. Под их руководством он сосредоточенно практиковал все методы и обрел уверенное постижение истинной реальности.

Это богатейшее наследие в виде записей поучений и устных наставлений, а также драгоценный опыт медитации и обретенное постижение Марпа принес в Страну снегов. Он перевел тексты на тибетский язык и передал их смысл и значение многим ученикам, заложив тем самым основы тибетской традиции Кагью.

При этом Марпа никогда не принимал монашеских обетов и не требовал этого от своих учеников. Он был семьянином, отцом семерых сыновей, богатым землевладельцем, и за ним закрепилась слава человека сурового и упрямого. Он пил водку и любил женщин. Таким образом, внешняя сторона его жизни лишена привычных и ожидаемых признаков «святости».

Прекрасно это сознавая, Марпа во время своего последнего путешествия в Индию обращается к своему главному гуру Наропе с просьбой сообщить пророчество о будущем его линии преемственности и, в частности, спрашивает:

«Необходимо ли на внешнем уровне следовать правилам и обетам Пратимокши и носить монашеские одежды шравака?»

Наропа отвечает ему:

«В будущем в твоей линии преемственности Дхармы будет много учеников, которые примут внешние обеты и предстанут как шраваки. На внутреннем уровне они постигнут значение Великой колесницы, будут пребывать на ступенях духовного роста в окружении Бодхисаттв. А другие, каким бы ни был их внешний вид и образ жизни, будут способствовать процветанию и распространению поучений линии практики».

Тем самым Наропа ясно дает понять, что внешние обеты и ограничения не являются обязательными ни для успешной личной практики Алмазной колесницы, ни для того, чтобы становиться ламой или способствовать процветанию и распространению буддизма.

Миларепа

Миларепа (1052–1135)

Среди множества учеников Марпы было четверо наиболее способных «сыновей сердца». Один из них – Миларепа – стал главным преемником линии передачи Марпы.

Поэт и мистик Миларепа был совсем не похож на своего учителя. Он – настоящий йогин-отшельник, со всеми внешними и внутренними атрибутами этого образа жизни. С детства испытывавший лишения, вынужденный работать на износ, а затем учиться черной магии и искать способ отомстить врагам семьи, он не имел возможности устроить свою мирскую жизнь. Когда же месть состоялась и по его вине погибли тридцать пять человек, Миларепа осознал тяжесть содеянного и понял, что впереди, после смерти, его ждут тяжелейшие страдания, если еще в этой жизни он не очистится и не достигнет Просветления. Но, чтобы прийти к Просветлению за одну жизнь, ему предстояло сделать невероятное: найти мастера, у которого имелись бы такие мощные средства; убедить учителя передать ему эти поучения; наконец, он должен был практиковать с невиданным усердием, поскольку причиненное им страдание было исключительно велико, а времени на очищение оставалось все меньше.

После долгих тяжелых испытаний Миларепа наконец получил от Марпы наставления в Дхарме и целиком посвятил себя практике, удалившись в отшельничество. Годами он медитировал в пещерах, затерянных в горах, питаясь одной крапивой и прикрывая наготу лишь небольшой полоской полуистлевшей ткани. Его главной практикой были Шесть йог Наропы, и в особенности йога внутреннего тепла. Затем, когда Просветление было достигнуто, Миларепа облачился в белые хлопковые одежды одинокого йогина и отправился странствовать по горам и селениям Страны снегов. В пути ему встречались люди, которым он при помощи разных искусных средств показывал ценность духовного пути. Обладая высшими и обычными йогическими совершенствами, он показывал чудеса и открывал сердца людей песнями о природе всего сущего. Слава его постепенно распространилась по всему Тибету. Многие приходили к Миларепе за поучениями, некоторые ученики странствовали вместе с ним, причислив себя к «репа» – носителям хлопковых одежд.

Его письменное наследие «Сто тысяч песен Миларепы» по праву считается жемчужиной тибетской литературы. Во многих песнях воспевается наивысший взгляд Алмазной колесницы; другие, скорее критического характера, – в них Миларепа указывает людям на их заблуждения, мешающие развиваться и постигать истину. Некоторые песни содержат наставления по практике медитации Махамудры.

Гампопа

Гампопа (1079–1153)

Монаха Гампопу называли также «Врач из Дагпо». Его появление предсказал Будда Шакьямуни в «Самадхи-раджа-сутре», когда, обращаясь к одному из своих учеников, врачу и монаху по имени Кумара, сказал, что в будущем тот снова станет врачом и монахом, но на этот раз в северной стране, и принесет много блага всем, основав школу медитации. Ламы школы Карма Кагью утверждают, что Гампопа даже сам помнил это свое предыдущее рождение и рассказывал ученикам о том, как Будда Шакьямуни передал ему эту сутру.

До встречи с Миларепой Гампопа уже глубоко изучил некоторые тантры и учение махаянской традиции Кадам, которое принес в Тибет знаменитый Атиша Шри Джняна (982–1055), современник Марпы, и которое впоследствии вошло практически целиком в школу Гелуг. Возможно, основополагающий труд Гампопы «Драгоценное украшение Освобождения», который считается «энциклопедией постепенного пути» школы Кагью, был начат еще в этот период.

Затем Гампопа получил от Миларепы полное посвящение в Махамудру и Шесть йог Наропы, соединив, таким образом, сутру традиции Кадам и наивысшие поучения линии Миларепы в один поток. Позднее, став учителем и держателем обеих линий преемственности, Гампопа создал на основе традиций Кадам и «линии практики» школу Дагпо Кагью. Здесь Дагпо – имя местности, где он долго жил, медитировал в отшельничестве и построил первый монастырь; самого Гампопу также называли Дагпо Ринпоче – «Драгоценный из Дагпо».

Гампопа создал в Кагью монашескую традицию. До него в этой школе не было организованных монастырей. Посвящения давались во время больших церемоний; устные наставления – в более конфиденциальной обстановке, чаще всего при встрече учителя и ученика с глазу на глаз. Ученики Марпы жили и медитировали рядом с ним, помогали по хозяйству и сопровождали его в поездках по Тибету. Ученики Миларепы странствовали вместе со своим мастером, медитировали в пещерах и просили подаяния. Гампопа же, в совершенстве изучив Винаю и обладая недюжинными организаторскими способностями, создал целостную систему обучения Дхарме линии Кагью в Тибете. В своем главном монастыре Даг Лха Гампо он ввел определенные стандарты монастырской дисциплины для тех, кто хотел принять внешние обеты, и практики медитации для тех, кто должен был двигаться постепенным путем. До него учителя применяли в основном индивидуальный подход к ученикам, которых было относительно немного. Чтобы очистить прошлые вредные поступки, накопить необходимую внутреннюю стабильность, развить преданность и научиться осознавать ум, йогины, от Сарахи до Миларепы, преодолевали различные помехи и трудности, и путь каждого из них был достаточно уникальным. Гампопа же, у которого были тысячи учеников, не имел физической возможности подобрать особый «ключик» к каждому из них. Он составил универсальное руководство по поэтапному пути и ввел набор подготовительных медитаций, достаточный любому ученику для того, чтобы подойти вплотную к Шести йогам Наропы или медитации Махамудры.

Самым талантливым учеником Гампопы был Первый Кармапа Дюсум Кхьенпа – первый сознательно перерождающийся лама Тибета. Сейчас держателем линии преемственности Карма Кагью является его семнадцатое воплощение - Его Святейшество Семнадцатый Кармапа Тхае Дордже.